Ицхак Арад Война с арабами

Утро 29 ноября 1947. Последний день курса, который я вел с офицерами подрывниками Пальмаха. Командир роты обещал мне, что после двух выпусков курса, мне будут даны несколько месяцев для учебных полетов, и меня освободят от инструктажа подрывников. Курс начался три недели назад в кибуце Ашдот-Яаков в Иорданской долине. К концу ноября мы перешли в кибуц Рухама на севере пустыни Негев. Там, не беспокоясь, что нас засекут британцы, мы могли проводить полевые завершающие занятия по подрывному делу, за которые я отвечал

К утру мы выехали прямо с полигона на автобусе в Тель-Авив, откуда курсанты должны были разъехаться по своим подразделениям. Издалека мы увидели в кибуце Эйнот развевающиеся флаги. А в Ришоне-ле-Ционе наткнулись на группы празднующих людей. Остановили автобус, и сошли узнать причину радости и вывешенных флагов. И тут выяснилось, что во время наших ночных занятий по подрывному делу, Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла решение о разделе Палестины на два государства — еврейское и арабское. Крики радости раздались в автобусе, который продолжил путь в Тель-Авив. Там мы тоже встретили ликующие толпы. В приподнятом настроении мы пели всю дорогу. Я сказал моей подруге Мириам Шхор, которая была в группе охранников курса, и сидела со мной рядом в автобусе: "Знают ли все эти празднующие и поющие люди, что назавтра им придется идти на войну?

Спустя несколько часов арабы атаковали автобус с евреями около Лода, убили пятерых пассажиров и ранили семерых. Это было начало.

По решению Ассамблеи ООН 29 ноября 1947 британский мандат должен был быть завершен не позднее 15 мая 1948. Комиссия ООН должна была оказать помощь в создании двух государств, еврейского и арабского, и в установлении международной опеки над Иерусалимом. Комиссия возложила на Британию задачу до своего ухода из страны, постепенно передать управление государственными делами суверенным учреждениям, которые будут созданы евреями и арабами.

Арабы под руководством "Высшего арабского совета", во главе которого стоял сотрудничавший в прошлом с нацистской Германией Хадж Амин Хусейни, муфтий Иерусалима, отвергли решение ООН. Они требовали ликвидации сионистского образования и провозглашения арабского государства на всей территории Палестины. При активном содействии арабских государств они начали войну против еврейского анклава, чтобы подорвать решение ООН. У палестинских арабов не было организованной военной силы, а только действующие разрозненные группы и резервный потенциал населения. У ветеранов арабских банд, участвовавших в еврейских погромах 1936–1939 годов, был некий опыт неорганизованной войны, и они были, по сути, силой арабского сопротивления. Банды эти объединялись вокруг своих вождей, атаманов, из которых наиболее известными были Абд Эль Кадр аль Хусейни и Хасан Саламе. Банды эти пользовались широкой поддержкой арабского населения в местах своих действий. Тысячи крестьян собирались по призывному сигналу тревоги, когда возникала необходимость атаковать евреев. В руках у них было легкое оружие.

Военный потенциал арабов Палестины включал две полувоенные организации "Анаджара" и "Фотвауа", в которых было около десяти тысяч, в основном, городских арабов, ранее служивших в британских войсках и в мандатной полиции. Они составляли резервную обученную силу. В британской полиции служили тысячи арабов, часть которых дезертировала вместе с оружием и присоединилась к войне против евреев.

В стране находилась также арабская армия: иорданский легион под британским командованием, число хорошо обученных солдат которого, включая пограничные части, составляло около десяти тысяч. Легион был вооружен броневиками и артиллерией. Уже в начале военных действий подразделения легиона включились в бои против евреев. Арабские государства создали отряды добровольцев, посылали оружие и деньги палестинским арабам в поддержку войны. "Армия спасения" под командованием Каукджи, из вожаков банд 1936–1939, организовалась в Сирии и Ливане. Тысячи его солдат, в основном, добровольцы из арабских стран, вторглись в северные районы страны, начав наступление на еврейские поселения. Из-за внутренних распрей, арабы не сумели создать единое командование всех сил, начавших войну против евреев

Воинские силы еврейского анклава составляла, главным образом, Хагана со своими подразделениями Пальмаха, пехотными и гарнизонными войсками, а также силами ЭЦЕЛЬ и ЛЕХИ. К началу войны за Независимость в Пальмахе было 11 действующих рот и 4 — в резерве, более трех тысяч бойцов, организованных в четыре батальона, три из которых находились в Галилее, Издреельской долине и Негеве. Четвертый батальон представлял штаб, который включал моряков, летчиков, разведчиков, и другие особые подразделения. Пальмах был наиболее подготовленной силой, находящейся в распоряжении Хаганы, и полностью мобилизованной. Пехотные силы составляли десять тысяч человек в возрасте 18–25 лет, разбитые на роты, которые проходили военную подготовку вечерами и по субботам. Пехотные командиры имели более длительную военную подготовку на курсах. Пехотные силы не были закреплены за определенными местами боевых действий, а готовились к введению в бой там, где в этом возникала необходимость. В гарнизонных войсках служили мужчины старше 25 лет, и в их обязанности входила защита самих поселений. Войска эти распределялись по районам и областям, и насчитывали около 30 тысяч человек. Молодежные батальоны (Гадна) включали в себя потенциальный резерв парней и девушек в возрасте 14–17 лет. Сельскохозяйственные поселения защищались силами самообороны. Вдобавок к этим силам, в распоряжении Хаганы были 1800 человек "еврейской поселенческой полиции", официально приданные британской полиции, но, по сути, представляли ответвление Хаганы.

Силы ЭЦЕЛя насчитывали 2000–3000 человек, но только часть из них составляла боевое ядро организации, большинство же помогало, но не участвовало в акциях за неимение боевого опыта. ЛЕХИ составляло несколько сотен боевиков. И еще 27 тысяч евреев, демобилизованных из британской армии, среди которых были офицеры и сержанты, обладавшие военным опытом, и они были важнейшим людским резервом для создания регулярной армии.

По общей раскладке сил еврейский анклав превосходил палестинских арабов, но должен брать в расчет возможное вмешательство регулярных войск арабских государств, учитывая их численную мощь, включающую самолеты, танки и артиллерию, и это несло самую ощутимую угрозу. Возможным источником поддержки еврейского анклава было мировое еврейство, тысячи из которых готовы были сражаться за еврейское государство.

Британское правительство было против решения ООН и ставило всяческие препоны его исполнению, ибо хотело и дальше властвовать над страной, а Ассамблея четко установила, что власть эта должна завершиться. Арабское сопротивление было британцам на руку, шло в русле британской политики.

И британцы делали вид, что не замечают действий арабских банд, открытия границ, потока оружия и добровольцев, и лишь сдерживали защитные действия евреев.

На следующий день, после решения Ассамблеи ООН, арабы начали боевые действия против евреев

Первого декабря мы начали учебные полеты на летном поле у Хайфы, в зоне Хайфского залива, которое было гораздо просторнее аэродрома в Рамле. Здесь была бетонная взлетная полоса. Условия полета были иными, главным образом, из-за близости горы Кармель, моря и нефтеперерабатывающих заводов, но мы достаточно быстро приспособились к новым условиям. Знали, что время учебы весьма ограничено, и потому старались использовать его до предела.

Газеты сообщали обо все увеличивающейся волне нападений на евреев. В Иерусалиме арабские погромщики напали на еврейский торговый центр и сожгли его. На границе между Тель-Авивом и Яффо, и в Хайфе арабские снайперы вели огонь по еврейским кварталам. По дорогам арабы атаковали еврейский транспорт, особенно вблизи арабских поселений или при проезде через сами эти поселения. Прекратилось движение одиночных автомобилей. По дороге в Иерусалим, в Негев и в отдаленные еврейские поселения машины ехали колоннами в сопровождении бойцов Хаганы. Пальмах взял на себя охрану транспорта по дороге на Иерусалим, ибо она проходила по территории, где проживали арабы. На первых страницах газет печатались в черных рамках имена евреев, погибших в этих нападениях и столкновениях. Силы безопасности британцев, которые несли ответственность за порядок на дорогах, предпочитали стоять в стороне, и даже пальцем не шевелили, чтобы остановить нападения арабов. Чаще всего они останавливали транспортные колонны евреев, арестовывали сопровождавших еврейских охранников и отбирали у них оружие. Такое поведение британцев подхлестывало наглость фанатиков в среде арабов, вовлекая в действия против евреев все большее число арабского населения

После перелета в Тель-Авив, летная часть перешла из командования Пальмаха под командование Хаганы, которое решило создать "авиационную службу", как подразделение военно-воздушных сил, и сконцентрировать в его рамках всех летчиков и все самолеты, находящиеся в стране. В это подразделение вошли пилоты, служившие в военно-воздушных силах Британии и союзников, летный отряд Пальмаха, и летчики, проходившие учебу в рамках "Летного клуба Израиля:, всего 40 летчиков, 11 легких самолетов и один двухмоторный.

Это было первое ядро будущего военно-воздушного флота Израиля

В начале декабря я провожал в последний путь мою подругу Мириам Шхор, которая вместе с еще пятью бойцами Пальмаха выехала 9 декабря охранять водопровод в западном Негеве, у кибуца Нирим. У них был всего один автомат "Стен" в разобранном виде, чтобы скрыть его от британцев. Банда арабов атаковала их и расстреляла всех шесть человек группы охраны, не успевшей собрать автомат

Я расстался с Мириам 30 ноября, перед перелетом из кибуца Наан в Ягур. В ту же ночь взвод их уехал в Негев на охрану линий водопровода, несущего влагу жизни еврейским поселениям на юге. В этой акции Мириам погибла

Из-за недостатка в Т.Н.Т. химики в Хагане создали новый сорт взрывчатки, из калия. Эту взрывчатку называли "шедит" (чертовка). Она была весьма чувствительной, попадание в нее пули могло вызвать взрыв, что представляло смертельную опасность для подрывника и окружающих его

Арабский город Рамле превратился в центр банд Хасана Саламе, которые атаковали еврейские поселения и транспорт по дороге на Иерусалим. Силы Хаганы осуществили несколько операций против баз этих банд в Рамле и его окрестностях, но нападения арабов продолжались. Из разведки было передано в штаб Пальмаха, что есть возможность внедрить бомбу, замаскированную в корзине овощей, в место сбора бандитов. На меня и Йегуду Венеция, тоже офицера-подрывника при штабе Пальмаха, была возложена миссия — подготовить взрывное устройство. После поисков арабской корзины, выяснилось, что их изготовляют в Яффо, но с начала декабря еврей не может туда войти. Я собирался вернуться без корзины в лагерь Сарона, к складу наших подрывных средств, и тут встретил старика-еврея, в руках которого была нужная нам корзина. После просьб и увещеваний старик согласился отдать мне корзину, но ни за что не хотел взять за нее плату. По хитрой стариковской улыбке, с которой он протянул мне корзину, было ясно, что он догадывается: корзина предназначена не для обычной цели.

Мы приготовили в корзине взрывчатку весом в 3 килограмма, обложив ее гвоздями и винтиками. Приделали ловушку. Любой, кто попытается разрядить "бомбу", приведет к ее взрыву. Сверху все прикрыли овощами. Встреча с нашими разведчиками была в цитрусовом саду около Ришона-ле-Циона. Поехали туда на мотоцикле Йегуды Венеция, я сидел сзади него и держал в руках корзину с взрывчаткой. Ехали мы по проселочной дороге до места встречи, через цитрусовые сады Микве-Исраэль, Моледет, Ришона-ле-Циона, чтобы обогнуть шлагбаумы британцев. Дорога была полна кочек и выбоин, каждый толчок мог привести к сдвигу взрывчатки, к включению запала и печальному концу. Мы вздохнули с облегчением, доехав до назначенного места и передав бомбу тем, кто должен был ввести ее в действие. Вечерние газеты сообщили огромными заголовками о десятках убитых членах банд Рамле от взрыва бомбы в месте их сбора

27 марта из Иерусалима выехала транспортная колонна в Гуш-Эцион, везущая стройматериалы для укреплений и людское подкрепление, чтобы Гуш-Эцион мог выстоять против атак арабов. Колонну составляли сорок грузовиков с кабинами шоферов, обшитыми броней, сопровождаемых несколькими броневиками охраны. Колонна, заставшая арабов врасплох, благополучно прибыла в Гуш-Эцион, разгрузилась и, спустя несколько часов, двинулась обратно в Иерусалим, увозя с собой из поселения женщин и детей. Колонна наткнулась на преграду в виде огромных груд камней, преградивших дорогу, и на тысячи сельчан арабских сел, поддерживающих банды, которые устроили засаду и открыли по колонне огонь. Колонна застряла на шоссе. Часть грузовиков сгорела, часть перевернулась, совсем забив дорогу. Охрана вела ответный огонь прямо из машин и дома, который захватили не обочине. Число убитых и раненых среди людей колонны росло с каждым часом. Силы британской армии прибыли в район, но стояли в стороне, не вмешиваясь в бой. Из колонны пришло сообщение в Иерусалим и в штаб Пальмаха в Тель-Авиве с просьбой о помощи. Из-за невозможности помочь наземной операцией, решено было ввести в действие наши легкие самолеты, произвести бомбардировку банд, чтобы облегчить положение застрявшей колонны. Всю ночь мы работали по монтажу некого подобия бомб в складе подрывников Пальмаха в центре Тель-Авива, в домах Кирии, заполняя небольшие баки газом и взрывчаткой. Вес бомбы составлял 3 килограмма. За ночь мы приготовили 15 таких бомб. Как летчик и подрывник, я требовал, чтобы мне дали возможность вести самолет в Наби-Даниель и сбросить бомбы. Утром мы загрузили на самолет 4 бомбы и вылетели к цели. Обнаружили десятки машин колонны южнее Бейт-Лехема (Вифлеема). Людей мы не видели и предположили, что они находятся вблизи машин или внутри их. При инструктаже перед взлетом нам передали, что атакующие арабы находятся на холмах, господствующих над шоссе, вокруг колонны, и на них мы должны были сбросить бомбы. Мой товарищ вел самолет, а я зажег бикфордов шнур спичкой, время горения которого было 12 секунд, и бомбы частично взорвались в воздухе, частично на земле. Это было, очевидно, первая бомбардировка в войне за Независимость, но она не изменила трудность обстановки с застрявшей колонной. Вмешательство британцев и безвыходное положение заставило людей колонны им сдаться. Оружие и бронированные машины были конфискованы. Вопреки обещанию этого не делать, британцы передали эти машины арабам.

Нам было по секрету передано, часть пилотов улетела в Чехословакию, пройти там летную подготовку на самолетах типа "Мессершит", которые прибудут в страну после ухода британцев. До отъезда все мы прошли медицинскую проверку, и тогда мне стало известно, к полному моему удивлению, что я дальтоник, и потому не смогу выехать на курс в Чехию. Так завершилась боя летная одиссея

В конце марта 1948 мы пришли к кризисному перелому в войне на дорогах. Бой в Наби-Даниель, уничтожение колонны в Йехиаме в западной Галилее, атака на колонну около Хульды по дороге на Иерусалим доказали, что система колонн в сопровождении охраны себя исчерпала. Арабы сумели парализовать пути, проходящие через территории с арабским населением и нанести нам тяжелые потери. Сотни машин, среди которых немало броневиков, были нами потеряны. Количество погибших за четыре месяца войны составляло 1200 человек. Арабы тоже дорого заплатили, и их потери в имуществе и людях во много превысили потери еврейского анклава, но реальность на этом этапе войны была такова, что Иерусалим был отрезан от низменности, а близкие к нему еврейские поселения — от него. Также в Галилее и Негеве целые районы были отсечены от центра. Система транспортных колонн под охраной приводила к рассеиванию сил Хаганы по всей территории страны, и давала в руки арабов инициативу сосредоточивать силы для атаки на эти колонны в нужном им месте и времени. Именно, это трудное положение привело к «операции Нахшон», приведшей к великому перелому в войне.

Сначала было решено сосредоточить силу в 1500 бойцов, прорвать и овладеть дорогой на Иерусалим. Важность Иерусалима делала его фокусом этой войны, и успех или поражение на фронте предопределяли судьбу и результаты всей войны. Решение верховного командования Хаганы сконцентрировать необходимые силы для операции, должно было обнажить и ослабить другие секторы фронта, на которых тоже положение было не из легких. Было также опасение британского военного вмешательства в место необычно большой концентрации еврейских сил, и их попытке овладеть дорогой на Иерусалим. Но, несмотря на все это, было ясно, что необходим риск, если мы намереваемся изменить существующее положение.

По плану операция должна была начаться с двух сторон. Четвертый батальон Пальмаха, "штурмовой батальон", должен был действовать на участке между Иерусалимом и Шаар-Агай (Воротами ущелья из низменности в Иерусалимские горы). Другой батальон, состоящий из роты Пальмаха, под командованием Якова Стоцкого и двух рот из других подразделений, получил сектор действий на участке Хульда-Латрун. Командиром этого батальона был Хаим Ласков. Всей операцией командовал Шимон Авидан.

В последние дни марта я был вызван в штаб Пальмаха, и мне предложили участвовать в операции "Нахшон" в качестве командира взвода подрывников батальона Ласкова. Это было спустя несколько дней после того, как выяснилось окончательно, что я не смогу отправиться на летную учебу в Чехию, и потому я без колебаний принял предложение

Еще до начала операции в Беер-Тувии, ночью, на заброшенном летном поле, приземлился транспортный самолет Хаганы, привезший оружие из Чехии, и утром взлетел, так, что британцы вообще не засекли его. На следующий день в тель-авивском морском порту пришвартовалось судно "Нора" с 200 пулеметами и 4000 единицами чешского стрелкового оружия. Все это дало возможность вооружиться силам, участвующим в операции "Нахшон".

 3 апреля, ночью, рота Пальмаха захватила арабское село Кастель, важнейший участок восточного сектора шоссе Иерусалим-Тель-Авив. Спустя два дня был атакован командный пункт Хасана Саламе, который стоял во главе арабских сил в районе города Рамле. Эти акции были подготовкой к операции "Нахшон".

Сама операция началась на рассвете 6 апреля. Целью было захватить ночью участки шоссе, которым угрожали арабы, и провести в Иерусалим транспортную колонну с продовольствием после нескольких недель полного отсутствия связи города с низменностью. Четвертый батальон Пальмаха расположил свои силы на участке между Шаар-Агай и Неве-Илан. Наш батальон внезапной атакой захватил арабскую часть села Хульда и Дир-Мохизан. В оставленном британцами военном лагере Вади-Сарар (Нахал Сорек), находящемся в 5 километрах южнее Хульды, закрепились сотни иракских добровольцев, которые атаковали последнюю транспортную колонну в Иерусалим. Они теперь могли атаковать и новую колонну. Наша рота устроила засаду между арабским селом Хульдой и лагерем Вади-Сарар. Мне было дано задание — взорвать шоссейный мост, соединяющий лагерь с перекрестком Хульда, в 500 метрах от лагеря. Предполагалось, что с выездом транспортной колонны из Хульды, иракцы это заметят, и выедут на машинах и броневиках, с целью атаковать колонну, как они это делали в предыдущих случаях. Я должен был дать им переехать мост, и в момент, когда они окажутся в пределах нашей засады, взорвать за их спинами мост, чтобы они не смогли вернуться к своим машинам

Главные бои шли в восточном секторе. 8 апреля арабы атаковали большими силами Кастель, положение ухудшилось, и был дан приказ отступить. Командир роты Пальмаха Нахум Ариели, прикрывающей отступление, дал приказ, ставший воспитательным примером для бойцов Пальмаха. Приказ был: "Всем рядовым отступать, командиры прикрывают отход". Нахум Ариели погиб в этом бою. Я познакомился с ним при операции против арабских баз в Яазуре, в которой участвовал. Это был один из лучших командиров Пальмаха. В этом бою у Кастеля погиб также командир арабских сил в районе Иерусалима Абдул Кадер Аль Хусейни. Через день после отступления наши силы снова взяли Кастель.

Огромная транспортная колонна, которую составляли 200 грузовиков с продовольствием и необходимым оборудованием, поднялась в Иерусалим 13 апреля и в тот же день вернулась в Тель-Авив

Время ухода британцев из страны и вторжения войск арабских государств в Израиль приближалось. Перед силами Хаганы стояла проблема — овладеть территориями страны, постепенно освобождаемыми британцами, создать цельное беспрерывное пространство еврейского присутствия до вторжения регулярных арабских армий. Верховное командование Хаганы разработало так называемый "план Д." Он предусматривал формирование полков Хаганы, расположение их боевых порядков на территориях страны и оперативные планы их действий. Во второй половине апреля силы Хаганы начали реализацию этого плана. В течение месяца они очистили от арабских вооруженных сил значительную часть территории, заселенной евреями, и к моменту ухода британцев из страны, в руках Хаганы были города Тверия, Хайфа, Цфат и Яффо.

В рамках формирования сил Хаганы, несущих ответственность за путь в Иерусалим и движение по нему транспортных колонн, была возложена на полк Пальмаха "Арель", специально созданный для этой цели. В полк этот входил Четвертый штурмовой батальон, находящийся в районе Иерусалима, и Пятый батальон "Шаар Агай" под командованием Менахема Русека. В этот батальон входила рота Стоцкого, мой взвод подрывников, действовавший в операции "Нахшон, и еще четыре новые сформированные роты. Две огромные транспортные колонны, каждая из которых насчитывала 250–300 грузовиков, прошли в Иерусалим с 15 по 18 апреля. Параллельно с этим штурмовой батальон захватил арабские села на западных въездах в Иерусалим. Несмотря на все эти достижения, положение в городе было тяжелым. Пришли сообщения, что британцы намереваются ускорить уход из города и передать большие его части арабам. Решено было ввести наш батальон колонной в Иерусалим.

Наша колонна из 300 грузовиков, вытянувшихся цепью длиной в 10 километров, вышла в путь 20 апреля. Рота броневиков ехала во главе колонны, остальные бойцы батальона, в том числе мой взвод подрывников, распределены были по грузовикам. Я ехал в тендере, доверху нагруженном взрывчаткой, изготовленной химиками Хаганы, среди десятков грузовиков, в хвосте колонны. Большинство машин добралось до Иерусалима без ущерба. Но арабы успели организоваться, и последняя часть колонны была ими атакована. Огонь они открыли по нам, когда мы находились напротив Дир-Айюб, вблизи Латруна. Часть машин получила повреждения, и колонна остановилась. Мы лежали на шоссе, возле машин, пули летели над нами с окружающих холмов, отдаленных от нас на 200–300 метров и господствующих над шоссе.

С приходом подкрепления мы сумели подавить огонь врага и вывести людей и часть машин. Ночью мы прибыли в Иерусалим, в квартал Бейт Акерем. Батальон расположился в здании учительского семинара и вокруг него. В этом бою погибло 12 наших бойцов, и 30 было ранено

25 апреля, в ночь, наш батальон атаковал квартал Шейх-Джарах, чтобы открыть путь на Ар Ацофим (Гору Наблюдателей), к больнице "Адаса" и ивритскому Университету. Мы разделились на две группы. Одна атаковала Шейх-Джарах, западнее шоссе Иерусалим-Рамалла, другая — восточную часть квартала. Я был с группой, атакующей западную часть. Бой был тяжелым. Брали дом за домом. К стенам домов, оказывающих особенно ожесточенное сопротивление, прикрепляли взрывчатку, и дома взлетали в воздух. До утра мы овладели всем кварталом. С первыми лучами солнца вмешались британцы и потребовали оставить Шейх-Джарах, потому что путь их ухода из Иерусалима проходит через этот квартал. Ответ наш был отрицательным. Британцы открыли по нам огонь, и силы их, включая танки, начал атаку против нас в направлении Бейт-Нашашиви, в котором закрепились наши силы. Это была восточная часть квартала. Пришлось отступить под огнем британцев. Я был среди последних бойцов, которые оставили западную часть Шейх-Джараха. Когда я достиг первых домов квартала Бейт-Исраэль, уже совсем рассвело. Вдруг услышал крики о помощи со стороны Шейх-Джараха. Фельдшер с раненым остался у края арабского квартала Со мной бл Дов Каминский, ветеран Пальмаха и командир отделения моего взвода подрывников. Мы вернулись, и я опознал в раненом Давида Левина, моего товарища по школе "Тарбут" в Польше, которого, с приездом в Израиль, посетил в британской тюрьме. Он освободился оттуда несколько месяцев назад. Чтобы добраться до квартала Бейт-Исраэль, надо было преодолеть простреливаемое британцами открытое пространство, около ста метров. Передвижение с раненым было медленным, но нам удалось благополучно добраться до домов еврейского квартала Бейт-Исраэль. Оттуда Давида Левина увезла машина скорой помощи. В бою в Шейх-Джарах погиб один из бойцов моего взвода и двое получили тяжелые ранения. Британцы удерживали Шейх-Джарах до своего ухода из страны, но давали возможность движению еврейского транспорта на гору Наблюдателей. Тем самым наши действия достигли своей цели.

Спустя два дня мы вышли ночью на гору Наблюдателей. Обогнули с севера Шейх-Джарах, полицейскую школу и добрались до больницы "Адаса".

29 апреля мы атаковали "Августу Викторию" и село А-Тур. Цель атаки была — захватить эти объекты и перекрыть путь из Иерусалима на восток, в Иерихон и на левый берег реки Иордан. Нашу атаку должен был перекрывать самодельный миномет "Давидка" и 52-миллиметровые минометы. "Давидку" вводили в действие бойцы моего взвода подрывников. От выстрела снаряд "Давидки" взорвался на позиции, и пятеро бойцов, трое из моего взвода, погибло. Атака без прикрытия провалилась. В следующую ночь я спустился с двумя звеньями подрывников под охраной группы, командиром которой был Аарон Шмидт (Джимми) на шоссе Иерусалим-Иерихон, и заминировал его

Наши отдельные успехи не решили главную проблему еврейского Иерусалима — создания беспрерывной территории еврейского присутствия и пути для передвижения и связи с поселениями еврейского анклава в низменности. Командование Хаганы решило провести операцию "Маккавеи", цель которой была — овладеть дорогой между Латруном и Абу-Гош, чтобы по ней проводить транспортные колонны с продовольствием и оборудованием в Иерусалим

мы установили места минирования подходов. Использовали пехотные мины не по их назначению, извлекли их из коробок. Мину привязывали к дереву, тонкий провод протянули от нее к другому дереву на расстояние 3–4 метров, примерно, в полуметре от земли. Нападающий враг наткнется на провод, и мина взорвется. Мы работали ночью, чтобы с наблюдательных пунктов врага не видели места нахождения мин, и чтобы их не поразили выстрелами при свете дня. На рассвете, в то время, как мы еще привязываем последние мины, арабы начали атаку на наши позиции. Залп артиллерийских снарядов лег на укрепление. Спустя несколько минут мы услышали голоса арабов, карабкавшихся вверх по склону со стороны Дир-Айюб. Мы открыли огонь по атакующим арабам, швырнули гранаты, некоторые из подвешенных мин взорвались. Атака арабов захлебнулась. Пять трупов врага остались на склоне, вблизи взорвавшихся мин. После атаки мы поставили новые мины вместо взорвавшихся.

Джимми пришел к нам с вестью, что вчера, после полудня, провозглашено в Тель-Авиве создание государства Израиль. Мы были потрясены. В напряженной атмосфере боев мы забыли, что это был последний день присутствия британцев в стране. Мы передали это сообщение всем бойцам на позиции. Возбуждение и радость охватили всех. Тяжелые бои и многие жертвы были не зря. Мы выпытывали у Джимми детали, но он ничего такого не знал. Из штаба батальона ему передали короткое сообщение. Мы крутили рычажок радиоаппарата Джимми, в надежде найти какую-то радиостанцию и услышать подтверждение воистину благой вести. Но голоса, несущиеся из разных радиостанций, были на арабском языке: истерические вопли и звуки военных маршей. Никто из нас не знал арабского. К полудню пришел к нам Зиви. Его рота должна была сменить роту Джимми, которая сократилась в течение последних боев до размера взвода. Зиви пришел из штаба батальона и рассказал, что ранним утром все арабские государства открыли скоординированное между собой наступление на государство Израиль. Тель-Авив бомбили египетские самолеты, тяжелые бои ведутся на всех фронтах. Безмолвие воцарилось вокруг. Вдруг послышался восторженный голос Глинки: "Ну, одну войну мы закончили, начинаем новую войну". Я задумался на миг, и сказал: "Мы не закончили одну войну и начинаем новую. Это одна война, которая началась давно, и она продолжается…"